Талисман, или Ричард Львиное сердце в Палестине - Страница 48

В этот полуночный час сэр Кеннет мог свободно предаваться своим мечтам. Романтический дух рыцарства навевал на него тихие думы, великодушный и отважный, он далеко уносился в мыслях и представлял себя достойным любимой девушки лишь тогда, когда будет обладать всеми почестями, забывая, что часто они несовместимы со слабой человеческой природой. Все вокруг него было погружено в глубокий сон, и тихое сияние месяца бледным светом освещало ночную тьму. Глубокое безмолвие, точно в пустынном безлюдном городе, царило в лагере.

Единственным товарищем сэра Кеннета была его собака, взятая им с собой. Он знал, что она будет ему верным помощником и обязательно предупредит о приближении врага. Благородное животное, казалось, понимало свою обязанность. Пес по временам поднимал голову и смотрел на знамя, тихо развевающееся на ветру. Когда вдалеке раздавались крики часовых, стоявших у внешних укреплений лагеря, пес присоединял к ним свой голос, как бы давая понять своим лаем, что и он оберегает свой пост, иногда он опускал голову и махал хвостом, когда его хозяин проходил мимо. Когда же рыцарь, задумчивый и молчаливый, останавливался и, опираясь на копье, поднимал взгляд к небу, собака подходила к нему и ласково клала умную голову на его руку, как бы прося ответной ласки. Вдруг она насторожилась и яростно залаяла, порываясь вперед и ожидая указания своего хозяина.

– Кто идет? – окликнул Кеннет, заслышав чьи-то шаги в темноте.

– Ради Мерлена и Могиса, удержите вашего четвероногого демона, – ответил грубый, отвратительный голос, – иначе я не подойду к вам.

– Скажи, кто ты, желающий подойти ко мне?! – воскликнул рыцарь, внимательно всматриваясь в приближавшуюся фигуру, которой он, однако, не мог рассмотреть в темноте. – Берегись: твоя жизнь здесь в опасности!

– Говорю вам, удержите вашего дьявола, если не хотите, чтобы я проткнул его стрелой.

В ту же минуту сэр Кеннет услышал звук натягиваемой тетивы.

– Оставь тетиву и скажи мне, кто ты, а то, клянусь святым Андреем, – вскричал шотландец, – кто бы ты ни был, я не пощажу тебя!

При этих словах он схватил свое длинное копье и начал махать им в воздухе, как бы готовясь к отражению. Вскоре, однако, он устыдился своей поспешности, когда узнал в приближавшейся безобразной фигуре карлика, виденного им в Энгаддийской пещере. Вспомнив о всех видениях в ту достопамятную ему ночь, он велел успокоиться собаке, которая, ворча, послушно улеглась у знамени.

Уродливое существо, не страшась больше своего грозного неприятеля, начало взбираться по уступам на довольно крутой холм Святого Георгия; сильно запыхавшись, карлик наконец достиг площадки. Затем с важным видом он отдал сэру Кеннету военное приветствие, перекинул в левую руку свой маленький детский лук и протянул правую сэру Кеннету. Не получив от него ожидаемого ответа, он вскричал диким, резким голосом:

– Воин, отчего ты не отдаешь чести Нектабанусу? Как ты мог забыть свой долг?

– Великий Нектабанус, – отвечал рыцарь, желая польстить карлику, – такая оплошность непростительна была бы тому, кто тебя уже видел однажды. Однако, извини меня, что я, будучи на страже под ружьем, не воздаю чести такому грозному существу: ведь ты мог бы воспользоваться моей оплошностью и обезоружить меня. Знай, что я в глубине души уважаю твое достоинство.

– Я доволен, – сказал Нектабанус, – но я пришел к тебе с предложением немедленно следовать за мной и явиться к пославшим меня.

– Сэр Нектабанус, – возразил рыцарь, – я не могу согласиться на это, так как должен оставаться здесь до восхода солнца. Потому прошу извинить меня.

При этих словах он снова начал прохаживаться около знамени, но карлик продолжал свои настойчивые просьбы.

– Послушай, сэр рыцарь, – сказал он, загородив ему дорогу, – ты должен повиноваться мне, этого требует твой долг, вспомни ту, которая красотой и величием своим подобна неземным существам.

На минуту поколебался сэр Кеннет, но тотчас отклонил возникшее у него предположение: «Невозможно, – думал он, – чтобы любимая девушка выбрала для своего поручения такого посланника». Однако сказал уже менее уверенным голосом:

– Не шути, Нектабанус, и ответь сейчас же, но не обманывай меня: знаменитая особа, о которой ты говоришь мне, не та ли это карлица, которую я видел в энгаддийском приделе, усердно помогавшая тебе подметать пол?

– Неужели ты мог подумать, тщеславный рыцарь, чтобы та, к которой устремлены все наши помыслы, которая разделяет со мной царское величие, могла унизиться до того, чтобы отправить меня как посла к вассалу? Нет, хотя честь, оказываемая тебе, велика, но ты не заслужил еще внимания той, в глазах которой могущественные властители кажутся пигмеями. Взгляни, – прибавил он, подавая ему перстень, украшенный драгоценным камнем, – узнаешь ли ты этот предмет? И теперь можешь ли ты ослушаться приказания пославшей меня?

При бледном свете луны рыцарь тотчас узнал перстень: он видел его на руке любимой девушки. Если даже его и охватило минутное сомнение, то красная ленточка, привязанная к кольцу, полностью рассеяла его. Это был любимый цвет Эдит, часто сам он на турнирах выбирал его и одерживал победы.

Кеннет был изрядно изумлен, увидев это драгоценное кольцо в руках безобразного карлика, а тот с важным видом, подобающим человеку, ясно сознающему всю важность своей миссии, вскричал громким голосом, потрясая огромной головой:

– Осмельтесь теперь отказаться идти со мной и не повиноваться моим приказаниям!

– Заклинаю тебя всем для тебя священным, – сказал рыцарь, – скажи мне, кто дал тебе этот перстень? Хоть на одну минуту сосредоточь свои мысли на моих словах и объясни мне, кто прислал тебя и в чем состоит твое поручение. Будь осторожен, знай, что все это для меня очень важно и что я не потерплю шуток с твоей стороны.